Аля Кудряшева - Никто меня не толкал

Никто меня не толкал, не бил меня по рукам,
изящно не намекал, и яда не лил в бокал.
Но дрогнул сквозняк в груди — исчезни, не навреди,
мне просто стало понятно, что мне пора уходить.
Все те же сидят, едят, глазами в глаза глядят,
за всеми вокруг следят, басами в ушах гудят.
А я взгляну на луну, оставшимся подмигну
и серой прозрачной змейкой за темный порог скользну.
И вот за спиной мешок, дорога гладка, как шелк,
и если идти, не думая, то даже и хорошо.
Ни добрых, ни злых вестей, и можно под нос свистеть,
луна разделяет небо на семь золотых частей.
Я левой босой ногой ступаю на путь благой,
а правой босой ногой чешу свой живот нагой.
Не тронет меня беда, иду я по городам,
и если хотите счастья, то я вам его продам.
И день погоняет днем, и едет другой на нем,
и солнце луну меняет горячим своим огнем.
А я себе все бреду, бреду на свою беду,
и если совсем печально — меняю на сны еду.
А нынче — ушла тоска, и боль ушла из виска,
по небу гуляет ветер и дымные облака.
Я глянул — к глазам рука: весна стоит у ларька
и держит большую чашку холодного молока.
Смеется щербатым ртом, пушистым трясет хвостом
и гладит ларек по стенке, как если б он был котом.
И плещутся тополя, и травы растут в полях,
лохматые жеребята по этим полям пылят.
Ну что, говорю, весна, привет, говорю, весна,
теперь мне малы все шапки и куртка совсем тесна.
Что делать теперь, скажи, ловить ребятню во ржи,
а может, найти принцессу и к ней поступить в пажи?
Она же хитрит, молчит, на ветках сидят грачи,
а сердце мое как будто на сковороде скворчит.
Конечно, зачем слова, раз кружится голова,
раз можно кричать и бегать, и всех вокруг целовать…
Какая уж там беда, какие мои года,
сердца — они бьются к счастью, сегодня и навсегда.
И сколько меня ни бей, ни ябедничай судьбе,
весна обнимает город, а я поспешу к тебе.
А может быть, ты ко мне, у нас еще сотни дней.
И змейки — узором тонким среди голубых камней.