Александр Сумароков - Терпеніе

Терпeнье хорошо, объ етомъ я не спорю,
Нравоучителей ни съ кeмъ я симъ не ссорю.
Но мeра есть во всемъ,
Подобно какъ и въ немъ.
Былъ нeкакой скупой, иль былъ домостроитель,
И за расходами подробный былъ смотритель:
Имeлъ онъ лошадь иль коня:
Какою шерстью, то едино для меня.
Буланая ль была, гнeдая, иль иная
Пусть лошадь будетъ вороная.
Случилось цeлой день хозяину не eсть,
И было то ему не очень тяжко несть.
Умняе, мыслитъ онъ, я сталъ поживъ подолe.
Хоть лошадь я свою, сказалъ онъ, и люблю,
Но сeна и овса я много тeмъ гублю;
Ни сeна ни овса не дамъ коню я болe.
А лeтомъ я пущу гулять лошадку въ полe:
Я цeлой день не eлъ, однако я вить живъ,
Пробыть безъ корму льзя, мой вымыселъ не лживъ:
Терпeнье никогда не сокращаетъ вeка,
А лошадь крeпче человeка.
Постится лошадь день: живаль она? жива.
Збылися, говоритъ, збылись мои слова,
Изряденъ опытъ мой, изрядна и догадка.
Еще постится день: жива ль моя ложадка?
Жива: я вeдалъ то;
И кормъ терять на что?
Постится день еще: хозяинъ тeмъ доволенъ.
Скажите: живъ ли конь? конь живъ, да только боленъ.
Не можно, говоритъ, животному найтись,
Которо бы могло безъ скорби обойтись.
Постится день еще: легла лошадка въ стойлe,
Не мыслитъ болeе о кормe, ни о пойлe.
Скажите: живъ ли конь? живъ но чудь дышитъ.
Не всяка, говоритъ, скорбь жизни насъ лишитъ.
Конечно то припадки,
Холодной лихорадки.
Постится день еще, и покидаетъ свeтъ.
Скажите: живъ ли конь? коня ужъ больше нeтъ.
Хозяинъ закричалъ, конюшему прегрозно:
Дай корму ты коню: теперь сударь ужъ позно.