Всеволод Рождественский - Апухтин в Царском селе

Поэт был и брюзга, и недотрога,
Но, может быть, любил бродить и он
У пышного Фелицына чертога
Вдоль тонких ионических колонн.

Толстяк и острослов, для моциона
Гуляя ежедневно вдоль пруда,
Он одобрял затеи Камерона,
«Переттой» любовался иногда.

Была меланхолической аллея,
Шуршащая последнею листвой,
Чуть задыхаясь, шел он вдоль Лицея,
Задумчив, с обнаженной головой.

И там, на даче, возле самовара,
В подушках пестрой холостой софы
Сплетала звон цыганская гитара
С ручьистым пеньем пушкинской строфы.

Морозное дыхание заката
Ложилось на балконное стекло,
И в сырости годов восьмидесятых
Роняло листья Царское Село.