Владимир Британишский - Мой город был мне в раннем детстве явлен

Мой город был мне в раннем детстве явлен:
Владимирская, Рынок и Вокзал.
Но Гоголь… Достоевский… но Голявкин…
и Глеб Горбовский что-то подсказал.
Их было двое: “Глеб-и-Гриб”. Но “Гриба”
(так дочка говорила: “Глеб-и-Гриб” -
дети умеют и без грубых рифм
творить куски поэзии) — но Гриба,
за то, что жить не соглашался криво,
бескомпромиссен был и горделив,
который год терзает хищный гриф…
А Глеб ютится в крошечной каморке.
Он стену прошибает головой.
Он в ледовитом городе — как в морге
случайно оказавшийся живой.
Да, мы сопротивлялись и боролись.
Не много могут слово или стих.
И мы не растопили вечный полюс,
как и пророчил мрачный тот старик.
Но в рассыпающемся Петербурге,
как прах камней, как дерева труха,
хранится, будто в погребальной урне,
плоть тлеющая прозы и стиха.