Роман Солнцев - Малиновая рубаха

Ложь на моих губах! Малиновых не сто
я износил рубах – всего одну. И то –

не хвастался я ею, и вовсе не носил,
а лишь надеть, примерить однажды попросил.

В чулане, где задачников не нынешних гора,
и примус с талией осы и два пустых ведра,

из ящика, где бабочки и ржавое ружье,
достала мать рубаху. Ту самую. Ее.

Такую вот по праздникам носили мужики
и круглый год цыгане – стальные каблуки.

Вместо спецодежды она у них была…
Малиновая вылезла – как пламя из угла!

И я ее примерил. И захватило дух…
Я словно загорелся весь. А мир вокруг потух.

И вышло – слов особенных ждут люди от меня…
И огляделся я. И устыдился я.

Остановились бабки и овцы у ворот,
слетелись все вороны на мамин огород.

Коль так уж нарядился – так, значит, есть резон?
А что скажу я: хвастаюсь? Я что скажу: влюблен?

… Но вновь ее напялил я. Теперь я – бунтовщик,
товарищ Емельяна, елабужский мужик.

Горит она, родимая, как ветер мятежа,
как сотня красных петухов иль лезвие ножа!

По поясу веревочка – сушеная змея…
Но тут я испугался, и огляделся я.

Стоит и с любопытством толпа глядит сюда.
А что скажу я людям? Мол, шутка? Ерунда?

Лишь в праздники народные иль в лютую беду
надену я малиновую, с соседями пойду.

(Иль слово вдруг великое росиночкой со лба…)
А просто так носить – нет, не моя судьба!

Я просто так не буду, не натяну зазря.
Шатры кочуют в мире. Качаются моря.

Сжимает рожь дорогу. Спит автоматов сталь…
А ну, кому померить? Нисколечко не жаль.