Дмитрий Кедрин - Зодчие

Как побил государь
Золотую Орду под Казанью,
Указал на подворье свое
Приходить мастерам.
И велел благодетель,-
Гласит летописца сказанье,-
В память оной победы
Да выстроят каменный храм.

И к нему привели
Флорентинцев,
И немцев,
И прочих
Иноземных мужей,
Пивших чару вина в один дых.
И пришли к нему двое
Безвестных владимирских зодчих,
Двое русских строителей,
Русых,
Босых,
Молодых.

Лился свет в слюдяное оконце,
Был дух вельми спертый.
Изразцовая печка.
Божница.
Угар и жара.
И в посконных рубахах
Пред Иоанном Четвертым,
Крепко за руки взявшись,
Стояли сии мастера.

«Смерды!
Можете ль церкву сложить
Иноземных пригожей?
Чтоб была благолепней
Заморских церквей, говорю?»
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
«Можем!
Прикажи, государь!»
И ударились в ноги царю.

Государь приказал.
И в субботу на вербной неделе,
Покрестясь на восход,
Ремешками схватив волоса,
Государевы зодчие
Фартуки наспех надели,
На широких плечах
Кирпичи понесли на леса.

Мастера выплетали
Узоры из каменных кружев,
Выводили столбы
И, работой своею горды,
Купол золотом жгли,
Кровли крыли лазурью снаружи
И в свинцовые рамы
Вставляли чешуйки слюды.

И уже потянулись
Стрельчатые башенки кверху.
Переходы,
Балкончики,
Луковки да купола.
И дивились ученые люди,
Зане эта церковь
Краше вилл италийских
И пагод индийских была!

Был диковинный храм
Богомазами весь размалеван,
В алтаре,
И при входах,
И в царском притворе самом.
Живописной артелью
Монаха Андрея Рублева
Изукрашен зело
Византийским суровым письмом…

А в ногах у постройки
Торговая площадь жужжала,
Торовато кричала купцам:
«Покажи, чем живешь!»
Ночью подлый народ
До креста пропивался в кружалах,
А утрами истошно вопил,
Становясь на правеж.

Тать, засеченный плетью,
У плахи лежал бездыханно,
Прямо в небо уставя
Очесок седой бороды,
И в московской неволе
Томились татарские ханы,
Посланцы Золотой,
Переметчики Черной Орды.

А над всем этим срамом
Та церковь была -
Как невеста!
И с рогожкой своей,
С бирюзовым колечком во рту,-
Непотребная девка
Стояла у Лобного места
И, дивясь,
Как на сказку,
Глядела на ту красоту…

А как храм освятили,
То с посохом,
В шапке монашьей,
Обошел его царь -
От подвалов и служб
До креста.
И, окинувши взором
Его узорчатые башни,
«Лепота!» — молвил царь.
И ответили все: «Лепота!»

И спросил благодетель:
«А можете ль сделать пригожей,
Благолепнее этого храма
Другой, говорю?»
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
«Можем!
Прикажи, государь!»

И ударились в ноги царю.
И тогда государь
Повелел ослепить этих зодчих,
Чтоб в земле его
Церковь
Стояла одна такова,
Чтобы в Суздальских землях
И в землях Рязанских
И прочих
Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!

Соколиные очи
Кололи им шилом железным,
Дабы белого света
Увидеть они не могли.
Их клеймили клеймом,
Их секли батогами, болезных,
И кидали их,
Темных,
На стылое лоно земли.

И в Обжорном ряду,
Там, где заваль кабацкая пела,
Где сивухой разило,
Где было от пару темно,
Где кричали дьяки:
«Государево слово и дело!»-
Мастера Христа ради
Просили на хлеб и вино.

И стояла их церковь
Такая,
Что словно приснилась.
И звонила она,
Будто их отпевала навзрыд,
И запретную песню
Про страшную царскую милость
Пели в тайных местах
По широкой Руси
Гусляры.

Анализ баллады «Зодчие» Кедрина

«Но вечен труд
Твоих безвестных зодчих,
Трудолюбивых,
Словно муравьи»
Д.Кедрин «Пирамида»

Дмитрий Кедрин – поэт с трагичной судьбой. Воспитанный в интеллигентной семье, он рано начал сочинять стихи, и впоследствии это стало для него главным ремеслом, однако настоящая слава пришла к нему посмертно. В 60-х годах Д.Кедрин стал для советской молодёжи проводником в классическую русскую поэзию конца XX века.

Тема

«Зодчие» — одно из самых известных произведений Дмитрия Кедрина. Исторический фон в этой балладе переплетается с судьбами отдельных личностей, а народная масса становится отображением всей русской жизни.

Поэт продолжает в «Зодчих» фольклорную тему – предметом его изображения становится легенда о создании Покровского собора в 1555 году по приказу Ивана Грозного. Согласно преданию, царь приказал двум зодчим построить храм с восемью куполами. Благодаря таланту создателей, храм воплотил в себе все грани русского мировоззрения XVI века и стал настоящей жемчужиной древнерусского зодчества. Иван Грозный, не желая, чтобы подобное сооружение было построено где-нибудь ещё, приказал ослепить создателей.

Именно эта легенда легла в основу авторской интерпретации и стала основной темой произведения.

Идея

Во всех своих исторических сюжетах Д.Кедрина интересовала непосредственно жизнь самого народа, проникновение в те времена, когда только начинала закладываться русская матрица, основа русской культуры и духовности. Баллада «Зодчие» не стала исключением.

Отделяя личность грозного, по-настоящему жестокого царя от независимого, сильного народа, Д.Кедрин подчёркивает, что отечественная культура держится на природных талантах самородков, выходцев из неисчислимой людской массы. Не многочисленные войны, казни и репрессии, а творения этих умельцев остаются в истории навсегда. Именно народ, способный ценить прекрасное в создаваемой им культуре и становится основным двигателем истории:

И с рогожкой своей,
С бирюзовым колечком во рту, –
Непотребная девка
Стояла у Лобного места
И, дивясь,
Как на сказку,
Глядела на ту красоту…

Ещё одной идеей пронизана баллада Дмитрия Кедрина. Идея о вечном противостоянии с одной стороны естественного, подлинного искусства и жестокой власти с другой. Своеобразная трактовка характерной для русской литературы темы «маленького человека» находит своё отражение в произведениях Кедрина, М.А.Булгакова (роман «Мастер и Маргарита»), а через 40 лет будет продолжена в творчестве А.Вознесенского (поэма «Мастера»). Искусство и насилие несовместимы, как несовместима сила русского народа с эгоизмом и слабостью правителей.

Изобразительно-выразительные средства и композиция

Язык баллады соответствует стилистике летописи – он нейтрален, автор как будто отстранён и предоставляет своё перо летописцу. Однако при изображении разных эпизодов стилистика повествования меняется. Реплики царя звучат отрывисто, чётко, с логическими ударениями на почти каждое слово:

«Смерды!
Можете ль церкву сложить
Иноземных пригожей?
Чтоб была благолепней
Заморских церквей, говорю?»

К примеру, при описании судьбы зодчих интонация меняется – мы слышим некое подобие древнерусского плача, ударные слова сливаются в единую цепочку протяжных звуков. Этому способствует также использование анафоры:

И в Обжорном ряду,
Там, где заваль кабацкая пела,
Где сивухой разило,
Где было от пару темно,
Где кричали дьяки:

Композиционно стихотворение делится на две части: события до приказа царя ослепить зодчих и после. Ощутимо меняется и набор используемых автором художественных средств, общая ритмика произведения. Данный приём помогает читателю понять, что с наказанием художников случилось непоправимое для судьбы страны, её русской истории. Акцент делается на том, что истинный талант не в состоянии отнять ни один человек.

Таким образом, баллада Д.Кедрина «Зодчие» стала настоящим памятником силе и мужеству русского народа, хранящего подлинность культуры. Сама история жизни поэта, тесно переплетаясь с его произведением, становится воплощением духовной силы и необычайного таланта.