Борис Поплавский - Серафита I

Электрических скрипок взыванье рождалось во мраке,
На огромном экране корабль опускался ко дну,
Дождь шумел на асфальте. Трещала рулетка в бараке.
На пороге свободы Ты вспоминаешь ли эту весну?

Ты глаза закрывала и в страшную даль уходила.
В граммофоне Тангейзер напрасно о смерти кричал.
Ты была далеко, Ты быть может на небо всходила,
Мир сиял пред тобою как утренний снег и молчал.

Разрывались созвездья и в розах рождались миры,
Но средь пения жизни я пал у невидимой двери.
О! Мария, там в бездне Ты имя мое помяни,
Я быть может услышу, я может быть вспомню тот берег.

Так был сон Твой глубок, что могла незаметно разбиться
Золотистая нить. И уже Ты казалось не дышишь.
Я из грохота жизни Тебя умолял опуститься.
Умолял и надеялся может быть Ты не услышишь.

Только голос родился. Ах, я не понял сначала,
Он в таком утомленье рождался, так долго летел,
Точно птица, что вечность крылами над морем качала.
Он себе удивлялся и сам себя слушать хотел.

«Я с Тобой навсегда. Я на небе Тебя не теряю.
Это темное имя я в круги зари унесла.
Засыпаю, теряюсь, слабею, лечу, умираю.
Ангел белое имя со мною над хаосом зла».

Только свет точно желтое лезвие вышел из мрака.
Представленье кончалось, дождливая гасла весна.
Быстро время проходит, но сердце не ведает страха.
Сердце слышит как молятся в круге зари имена.