Боборахим Машраб - Друг мой, ты скажи ей
Друг мой, ты скажи ей: пусть она, чтобы взор мой был согрет, придет,
Пусть к рабу в лихие времена властелин, неся привет, придет,
Благовоньем кос напоена, пусть исполнит свой обет — придет.
Пусть в мою лачугу, как луна, как сиянья яркий свет, придет,
Пусть надежда будет мне дана, и заря за тьмой вослед придет!
Лукобров изгиб ее бровей, их прицел безжалостно жесток,
А пройдет — красив среди полей стан ее, самшитовый росток,
В мире нет красавицы стройней, — кто ж такое еще видеть мог!
Не понять мне в немощи моей, как такое чудо создал бог.
Ранами душа изъязвлена, — пусть она, леча их вред, придет.
Благотворна вешняя пора — радостным весь мир, цветущим стал,
Полните весельем вечера — полыхать цвет роз по кущам стал.
Под ногами — яркий цвет ковра, и в убранстве луг влекущем стал,
Зелень благовоньями остра — мускус их свой запах льющим стал, -
Ни с врагом, ни с другом не дружна, пусть она ко мне нет-нет придет!
И моей любимой про меня — умер, мол, твой друг — подайте весть,
Что погиб влюбленный от огня, умер от разлук, — подайте весть,
Что от стрел твоих день ото дня он во власти мук, — подайте весть,
Что он, в смертной горести стеня, терпит свой недуг, — подайте весть,
Если радость мне не суждена, пусть она хоть в пору бед придет!
Помраченной в горе головой, где заря, где ночь, я не пойму,
Мертвый я уже или живой — думать мне невмочь, — я не пойму,
Как прожить мне век мой горевой, муки превозмочь, я не пойму,
Как Меджнуном путь пройти мне свой — где брести мне прочь, я не пойму, -
В мое сердце, где лишь тьма одна, светом солнца пусть рассвет придет.
Я твердил ей: «Верная моя», а она мне не верна, увы,
Ею навсегда отвергнут я, — невдомек мне, в чем вина, увы,
С теми, кто губил меня, гноя, дружит всей душой она, увы,
У меня ж от горького житья вся спина искривлена, увы, -
Глянуть, как судьба моя черна, пусть она — мой сердцевед — придет.
От нее, что, словно свет очей, мне красой мила, я отрешен,
От нее, что в дол души моей, как покой, пришла, я отрешен,
От нее, что мне красой своей — словно сень, светла, я отрешен,
От нее, что мучит все сильней, грудь мне жжет дотла, я отрешен, -
Только ею чаша глаз полна, — пусть она, мой самоцвет, придет.
Кто ее не знает — говорят: «Ты себе другую отыщи,
Сердце не вверяй ей, в ней — лишь яд, — добрую, не злую отыщи,
Не найдешь — тогда ступай назад и страну иную отыщи,
Ту, с которой в сердце — тишь и лад, — ты себе такую отыщи!»
«Пусть уж ослепит меня она, только пусть, — я дал ответ, — придет!»
Я в тот день, когда ей дал обет, честен был, всю душу в речь вложив,
Пусть она изменит мне, но нет — я не изменю, покуда жив.
В чуждый дол и за другой вослед не сманит меня ничей зазыв,
Судным днем пока не вспыхнет свет, верен слову, буду я правдив, -
Пусть казнит меня — моя вина, — хоть повадкой приверед придет.
Вот обет мой, и покуда я не паду, согбен, — не отступлю,
И пока не даст мне забытья замогильный плен, — не отступлю,
И пока из мира бытия не паду я в тлен, — не отступлю,
И пока цела глава моя от камней измен, — не отступлю, -
Небо глыбой — девять сфер сполна — пусть само на мой хребет придет.
Как же я, и сир я одинок, отыщу заветный тот порог, -
Разве я тому, кто зол-жесток, тайну сердца рассказать бы смог!
Локона ухватишь завиток, а руки не сжать, — какой в том прок!
Нет, тому, кто от любви далек, не внушить, где правый путь пролег,
Пусть она, хотя и неверна, но ко мне проложит след — придет.
Искандеру был подобен я, а теперь я сокрушен, увы,
Сердце, словно скопище гнилья, мухи жрут со всех сторон, увы.
Тяжко будет честному, друзья, если он зайдет в притон, увы,
Как была могуча власть моя, а теперь я полонен, увы, -
Пусть же будет ноша не трудна — исцелитель моих бед придет.
Гнет любимой, сплетни злых людей, — вся душа от них — сплошной ожог,
Если бы из рая чудодей гурией ко мне сойти бы смог, -
Встретив его в хижине моей, пал бы я к земле у его ног,
Я светильник из своих очей сделал бы и перед ним зажег, -
Об Исе я думаю без сна — от него мне жизни свет придет.
Но, увы, сей мир тех, кто красив, превратить в неверных норовит,
Всех, хоть долей горя оделив, потопить он в сквернах норовит,
Всех он умертвить, кто еще жив, в бедствиях безмерных норовит,
Он сравнять с землею, придавив, всех нелицемерных норовят,
Но, хоть голова и сожжена, а пора желанных лет придет!