Александр Сумароков - Васнлью Ивановичу Майкову

Послушай, Майковъ ты, число у насъ любовницъ
Размножилося такъ, какъ розы на кустахъ;
Но то въ подсолнечной вездe во всeхъ мeстахъ.
Я чту дeвицъ, утeхъ во младости виновницъ.
Почтенна ли любовь,
Когда пылаетъ кровь?
Старуха скажетъ,
И ясно то докажетъ,
Что ето пагубно для насъ и для дeвицъ:
И стерла бы она красу съ дeвичьихъ лицъ;
Употребила бы на то она машины,
Чтобъ были и у нихъ по красотe морщины.
А я скажу не то:
Да что?
Любовь и въ городахъ и въ селахъ,
Похвальна: лишъ была бъ она въ своихъ предeлахъ,
Красавица сперьва къ себe любовь измeрь:
Безъ основанія любовнику не вeрь;
Хотя бы онъ тебe съ присягой сталъ молиться,
Дабы въ Ругательство дeвицe не ввалитьс^,
На красоту,
Разскаску я сплету:
Пастухъ любилъ пастушку,
Какъ душку,
И клялся: я тебя своею душкой чту.
Красавица не вeритъ,
И думаеть она: любовникъ лицемeритъ:
Не всякой человeкъ на свeтe семъ Пирамъ!
Боится, изъ любви родится стыдъ и срамъ.
Сказали пастуху, пастушка умираетъ,
И гробъ уже готовъ:
Жесточе естьли что любовнику сихъ словъ?
Пастухъ оставшихъ дней уже не разбираетъ,
Дрожитъ,
И памяти лишенъ къ пастушкe онъ бeжитъ.
Во время темной нощи,
Густой въ средину рощи.
И вынявъ ножь себя онъ хочетъ умертвить:
Но ищетъ онъ любезной,
Желая окончать при ней такой вeкъ слезной:
Сіе въ сіи насъ дни не должноль удивить?
И частоль таковы льзя вeрности явить?
А волку трудно ли овечку изловить?
Воспламененіе Дидонe было грозно;
Филида плакала, но каялася позно.
Пастушки пастуха увидя ясно страсть.
И не бывя больной всклепала ту напасть,
Она кричитъ: Увы! тебя смерть люта ссeкла,
Увяла роза днесь и лилія поблeкла.
Но скоро сталъ пастухъ какъ прежде былъ онъ бодръ:
И превратился гробъ во брачный тамо одръ.
Не всякъ ли человeкъ въ участіи особомъ.
Пастушкe гробъ сталъ одръ, Дидонe одръ сталъ гробомъ…
Судьбина всякаго различно вить даритъ;
Дидона на кострe горитъ,
Пастушка въ пламени судьбу благодаритъ.
Когда ввeряется кому какая дeвка,
Такъ помнилабъ она, что ето не издeвка;
А сколько дeвушка раскаясь ни вздохнетъ,
И сколько ужъ она злодeя ни клянетъ,
Въ томъ прибыли ей нeтъ.