Александр Сумароков - Пени Адаму и Еве

Женe крестьянинъ говорилъ,
Иль паче праотцевъ предъ нею онъ журилъ:
Когда бъ Адамъ и Ева!
Не скушали плода съ заказаннава древа;
Я жилъ бы какъ хотeлъ,
И надъ сохою бы трудяся не потeлъ:
Бранитъ Адама,
И кавалеръ и дама.
Услыша господинъ Адаму брань,
И что поетъ мужикъ женe несвойску дрянь,
Крестьянина зоветъ боярскихъ щей отвeдать:
И мужа и жену къ себe зоветъ обeдать.
Готовъ покрытый столъ,
Поставленъ на столe младой нeжнeйшій волъ:
А попросту тeленокъ,
Который только чудь лишъ вышелъ изъ пeленокъ,
Индeйка, утка, гусь, бараній съ кашей бокъ,
Свинья капчона,
И съ курицей пирогъ:
Яичница, дрочена,
Курдюкъ ордынскія овцы,
Щи, потрохъ и рупцы.
Наeлся мой мужикъ: да ето и не чудо;
Вотъ ето только худо:
Одно закрыто блюдо:
И раскрывать сво
Не вeлено, ни для ради чево.
На единe какъ вeрну другу,
Супруга говоритъ супругу:
Посмотримъ муженекъ, какое eство тутъ.
Ахъ, жонушка, не льзя; за ето такъ толкнутъ,
Что мы не скоро встанемъ:
И развe отъ дубины вспрянемъ.
Однако, муженекъ и душенька моя!
Иль баринъ нашъ ворожея.
Когда ему о томъ ни кто изъ насъ не скажетъ;
Такъ чемъ онъ то докажетъ?
И впрямъ такъ жонушка: а крышка не крeпка;
Печати нeтъ на ней и нeтъ на ней замка.
Раскрылась крышка:
А тамъ сидeла мышка,
И выскочила вонъ;
Прешедъ мужикъ законъ.
Стола боярскава мышонокъ не забудетъ;
Однако ужъ назадъ не будетъ.