Александр Сумароков - Котъ и мыши

Былъ котъ и взятки бралъ:
Съ мышей онъ кожи дралъ,
Мышей гораздо мучилъ,
И столько имъ наскучилъ,
Чиня вссгда содомъ,
Что жительство мышей, а именно тотъ домъ,
Казался жителямъ симъ каторгою лютой;
Свирeпой тотъ
Мучитель, котъ,
Десятка по два ихъ щелкалъ одной минутой.
Ненасытимой котъ и день и ночь алкалъ,
И цeлу армію мышей перещелкалъ.
Вся помочь ихъ отъ ногъ; однако худы танцы,
Въ которыхъ можно захрамать:
А можетъ быть еще и ноги изломать;
Зарылись на конецъ они въ подполье въ танцы;
Чтобъ котъ не могъ ихъ болeе замать:
И ни одна оттолe не выходитъ;
Ни мышачья хвоста котъ больше не находитъ,
И тщетно разeваетъ ротъ:
Постится котъ:
Прошли котовы хватки;
Простите взятки!
Подьячій! знаешъ ты,
Какъ мучатся коты,
Которы ни чево содрать не могутъ болe,
И сколько тяжело въ такой страдати додe.
Сыскалъ мой котъ себe подьяческой крючокъ:
Умыслилъ дать мышамъ онъ новенькой щелчокъ.
И задними онъ гвоздь ногами охватилъ,
А голову спустилъ,
Какъ будто онъ за то, что грeненъ,
Повeшенъ,
Являя, что мышамъ уже свободной путь:
И льстится мой мышей подъячій обмануть.
Не слышно болeе разбойникова шуму;
Такъ мыши здeлали въ подкопe думу,
Не отступилъ ли прочь герой:
И изъ коллегіи всe выступили въ строй:
И чтя кота не за бездeлку,
Выглядываютъ только въ щелку
Увидeли, что котъ ихъ живъ,
И лживъ;
Ушли назадъ крича: по прежнему котъ бeшенъ,
По прежнему съ насъ котъ стремится кожи драть,
И взятки брать,
Хотя ужъ и повeшенъ.